Неточные совпадения
На
ночь сальная
свеча, и парик направляет наш же Фомка даром.
За двойную <цену> мастер решился усилить рвение и засадил всю
ночь работать при
свечах портное народонаселение — иглами, утюгами и зубами, и фрак на другой день был готов, хотя и немножко поздно.
— Правда, с такой дороги и очень нужно отдохнуть. Вот здесь и расположитесь, батюшка, на этом диване. Эй, Фетинья, принеси перину, подушки и простыню. Какое-то время послал Бог: гром такой — у меня всю
ночь горела
свеча перед образом. Эх, отец мой, да у тебя-то, как у борова, вся спина и бок в грязи! где так изволил засалиться?
Морозна
ночь, всё небо ясно;
Светил небесных дивный хор
Течет так тихо, так согласно…
Татьяна на широкий двор
В открытом платьице выходит,
На месяц зеркало наводит;
Но в темном зеркале одна
Дрожит печальная луна…
Чу… снег хрустит… прохожий; дева
К нему на цыпочках летит,
И голосок ее звучит
Нежней свирельного напева:
Как ваше имя? Смотрит он
И отвечает: Агафон.
В следующую же
ночь, с свойственною одним бурсакам дерзостью, он пролез чрез частокол в сад, взлез на дерево, которое раскидывалось ветвями на самую крышу дома; с дерева перелез он на крышу и через трубу камина пробрался прямо в спальню красавицы, которая в это время сидела перед
свечою и вынимала из ушей своих дорогие серьги.
Ночью огня нет, лежу в темноте, а на
свечи не хочу заработать.
— И всё дело испортите! — тоже прошептал, из себя выходя, Разумихин, — выйдемте хоть на лестницу. Настасья,
свети! Клянусь вам, — продолжал он полушепотом, уж на лестнице, — что давеча нас, меня и доктора, чуть не прибил! Понимаете вы это! Самого доктора! И тот уступил, чтобы не раздражать, и ушел, а я внизу остался стеречь, а он тут оделся и улизнул. И теперь улизнет, коли раздражать будете, ночью-то, да что-нибудь и сделает над собой…
Самгин медленно поднялся, сел на диван. Он был одет, только сюртук и сапоги сняты. Хаос и запахи в комнате тотчас восстановили в памяти его пережитую
ночь. Было темно. На столе среди бутылок двуцветным огнем горела
свеча, отражение огня нелепо заключено внутри пустой бутылки белого стекла. Макаров зажигал спички, они, вспыхнув, гасли. Он склонился над огнем
свечи, ткнул в него папиросой, погасил огонь и выругался...
— У тебя в доме, Иван, глупо, как в армянском анекдоте: все в десять раз больше. Мне на
ночь зачем-то дали две подушки и две
свечи.
Сквозь занавесь окна
светило солнце, в комнате свежо, за окном, должно быть, сверкает первый зимний день,
ночью, должно быть, выпал снег. Вставать не хотелось. В соседней комнате мягко топала Агафья. Клим Иванович Самгин крикнул...
— Вишь как, точно родному отцу обрадовался! А сколько
свечей изводит он с этими романами да драмами: по четыре свечки за
ночь! — рассуждала экономная бабушка шепотом.
Нынешний день протянулся до вечера, как вчерашний, как, вероятно, протянется завтрашний. Настал вечер,
ночь. Вера легла и загасила
свечу, глядя открытыми глазами в темноту. Ей хотелось забыться, уснуть, но сон не приходил.
Как страстно, горячо
светят они! кажется, от них это так тепло по
ночам!
Ужели это то солнце, которое
светит у нас? Я вспомнил косвенные, бледные лучи, потухающие на березах и соснах, остывшие с последним лучом нивы, влажный пар засыпающих полей, бледный след заката на небе, борьбу дремоты с дрожью в сумерки и мертвый сон в
ночи усталого человека — и мне вдруг захотелось туда, в ту милую страну, где… похолоднее.
В эту
ночь, когда Нехлюдов, оставшись один в своей комнате, лег в постель и потушил
свечу, он долго не мог заснуть.
В груди у Половодова точно что жгло, язык пересох, снег попадал ему за раскрытый воротник шубы, но он ничего не чувствовал, кроме глухого отчаяния, которое придавило его как камень. Вот на каланче пробило двенадцать часов… Нужно было куда-нибудь идти; но куда?.. К своему очагу, в «Магнит»? Пошатываясь, Половодов, как пьяный, побрел вниз по Нагорной улице. Огни в домах везде были потушены; глухая осенняя
ночь точно проглотила весь город. Только в одном месте
светил огонек… Половодов узнал дом Заплатиной.
Ночь была лунная и холодная. Предположения Дерсу оправдались. Лишь только солнце скрылось за горизонтом, сразу подул резкий, холодный ветер. Он трепал ветви кедровых стланцев и раздувал пламя костра. Палатка парусила, и я очень боялся, чтобы ее не сорвало со стоек. Полная луна ярко
светила на землю; снег блестел и искрился. Голый хребет Карту имел теперь еще более пустынный вид.
А
ночь, и светлая
ночь: месяц
светит…
На другой день мы доехали до станции Шмаковка. Отсюда должно было начаться путешествие.
Ночью дождь перестал, и погода немного разгулялась. Солнце ярко
светило. Смоченная водой листва блестела, как лакированная. От земли подымался пар… Стрелки встретили нас и указали нам квартиру.
Раз
ночью слышу, чья-то рука коснулась меня, открываю глаза. Прасковья Андреевна стоит передо мной в ночном чепце и кофте, со
свечой в руках, она велит послать за доктором и за «бабушкой». Я обмер, точно будто эта новость была для меня совсем неожиданна. Так бы, кажется, выпил опиума, повернулся бы на другой бок и проспал бы опасность… но делать было нечего, я оделся дрожащими руками и бросился будить Матвея.
Все эти планы приводились в исполнение с самой блестящей постановкой на сцену, но удавались мало. Гарибальди, точно месяц в ненастную
ночь, как облака ни надвигались, ни торопились, ни чередовались, — выходил светлый, ясный и
светил к нам вниз.
В глухую
ночь, когда «Москвитянин» тонул и «Маяк» не
светил ему больше из Петербурга, Белинский, вскормивши своей кровью «Отечественные записки», поставил на ноги их побочного сына и дал им обоим такой толчок, что они могли несколько лет продолжать свой путь с одними корректорами и батырщиками, литературными мытарями и книжными грешниками.
Ночь была непроглядная. Нигде ни одного фонаря, так как по думскому календарю в те
ночи, когда должна
светить луна, уличного освещения не полагалось, а эта
ночь по календарю считалась лунной. А тут еще вдобавок туман. Он клубился над кустами, висел на деревьях, казавшихся от этого серыми призраками.
На следующий день метель стихла, над наметанными за
ночь, сугробами ярко
светило солнце, с крыш и ветвей срывались белые комочки снега… Мы решили, что наверное собаки вчера испугались забежавшего из лесу волка.
— Пошел вон! — сказал отец. Крыжановский поцеловал у матери руку, сказал: «святая женщина», и радостно скрылся. Мы поняли как-то сразу, что все кончено, и Крыжановский останется на службе. Действительно, на следующей день он опять, как ни в чем не бывало, работал в архиве. Огонек из решетчатого оконца
светил на двор до поздней
ночи.
Я ушел, но спать в эту
ночь не удалось; только что лег в постель, — меня вышвырнул из нее нечеловеческий вой; я снова бросился в кухню; среди нее стоял дед без рубахи, со
свечой в руках;
свеча дрожала, он шаркал ногами по полу и, не сходя с места, хрипел...
Днем маяк, если посмотреть на него снизу, — скромный белый домик с мачтой и с фонарем,
ночью же он ярко
светит в потемках, и кажется тогда, что каторга глядит на мир своим красным глазом.
В 1849 году я был в Петровском; подъезжая к заводу, увидел лампадку, которая мне
светила среди туманной
ночи.
Это продолжалось еще и другой час, и третий.
Свечи уж совсем оставались намале;
ночь проходила.
— Вы можете уходить нынче
ночью, — начала торопливо его спасительница. — Вот вам
свеча, зеркало и ножницы: стригите ваши волосы и бороду.
Ночью я вас выпущу через подъезд. Розанов будет ждать вас дома. Если услышите шаги, гасите
свечу.
В одну
ночь муж подошел к ее постели со
свечой и листком бумаги и заставил ее подписать свое имя под его подписью.
Старуха пожала плечами и пошла потушить
свечу. Тяжелая
ночь прошла, и наступило еще более тяжелое утро.
Я заснул в обыкновенное время, но вдруг отчего-то
ночью проснулся: комната была ярко освещена, кивот с образами растворен, перед каждым образом, в золоченой ризе, теплилась восковая
свеча, а мать, стоя на коленях, вполголоса читала молитвенник, плакала и молилась.
В другой раз, вдруг очнувшись
ночью, при свете нагоревшей
свечи, стоявшей передо мной на придвинутом к дивану столике, я увидел, что Елена прилегла лицом на мою подушку и пугливо спала, полураскрыв свои бледные губки и приложив ладонь к своей теплой щечке.
А то у тебя по вечерам
свеча на окошке часто горела; так сколько раз я, Наташа, по вечерам к тебе ходил, хоть на свечку твою посмотреть, хоть тень твою в окне увидать, благословить тебя на
ночь.
— Я бы представила, — продолжала она, скрестив руки на груди и устремив глаза в сторону, — целое общество молодых девушек,
ночью, в большой лодке — на тихой реке. Луна
светит, а они все в белом и в венках из белых цветов, и поют, знаете, что-нибудь вроде гимна.
Еще долго не выходил он из своей засады. Остаток бала тянулся, казалось, бесконечно.
Ночь холодела и сырела. Духовая музыка надоела; турецкий барабан стучал по голове с раздражающей ритмичностью. Круглые стеклянные фонари
светили тусклее. Висячие гирлянды из дубовых и липовых веток опустили беспомощно свои листья, и от них шел нежный, горьковатый аромат увядания. Александрову очень хотелось пить, и у него пересохло в горле.
— За что же вы так ругаетесь? Подождите, надобно
засветить; вы вот стекло выбили… Кто по
ночам так ругается? Вот! — протянул он из окна бумажку.
И вот, в одну из таких паскудных
ночей, когда Аннинька лихо распевала перед Евпраксеюшкой репертуар своих паскудных песен, в дверях комнаты вдруг показалась изнуренная, мертвенно-бледная фигура Иудушки. Губы его дрожали; глаза ввалились и, при тусклом мерцании пальмовой
свечи, казались как бы незрящими впадинами; руки были сложены ладонями внутрь. Он постоял несколько секунд перед обомлевшими женщинами и затем, медленно повернувшись, вышел.
Самое грустное время в продолжение целого дня приходилось вечером, при
свечах и в начале
ночи.
Читал я в сарае, уходя колоть дрова, или на чердаке, что было одинаково неудобно, холодно. Иногда, если книга интересовала меня или надо было прочитать ее скорее, я вставал
ночью и зажигал
свечу, но старая хозяйка, заметив, что
свечи по
ночам умаляются, стала измерять их лучинкой и куда-то прятала мерки. Если утром в
свече недоставало вершка или если я, найдя лучинку, не обламывал ее на сгоревший кусок
свечи, в кухне начинался яростный крик, и однажды Викторушка возмущенно провозгласил с полатей...
…
Ночь, ярко
светит луна, убегая от парохода влево, в луга. Старенький рыжий пароход, с белой полосой на трубе, не торопясь и неровно шлепает плицами по серебряной воде, навстречу ему тихонько плывут темные берега, положив на воду тени, над ними красно светятся окна изб, в селе поют, — девки водят хоровод, и припев «ай-люли» звучит, как аллилуйя…
Дрожащей рукой она зажигала
свечу. Ее круглое носатое лицо напряженно надувалось, серые глаза, тревожно мигая, присматривались к вещам, измененным сумраком. Кухня — большая, но загромождена шкафами, сундуками;
ночью она кажется маленькой. В ней тихонько живут лунные лучи, дрожит огонек неугасимой лампады пред образами, на стене сверкают ножи, как ледяные сосульки, на полках — черные сковородки, чьи-то безглазые рожи.
Мир человеку — темная
ночь, каждый сам себе
светить должен.
Гнутся и скрипят мачты, сухо свистит ветер в снастях, а корабль все идет и идет; над кораблем
светит солнце, над кораблем стоит темная
ночь, над кораблем задумчиво висят тучи или гроза бушует и ревет на океане, и молнии падают в колыхающуюся воду.
Теперь, в двенадцать часов
ночи, в большой гостиной, с ковром во всю комнату, с опущенными тяжелыми портьерами, за ломберным столом, освещенным четырьмя
свечами, сидели хозяева с гостями и играли в карты.
— И это тот самый человек, — продолжал Фома, переменяя суровый тон на блаженный, — тот самый человек, для которого я столько раз не спал по
ночам! Столько раз, бывало, в бессонные
ночи мои, я вставал с постели, зажигал
свечу и говорил себе: «Теперь он спит спокойно, надеясь на тебя. Не спи же ты, Фома, бодрствуй за него; авось выдумаешь еще что-нибудь для благополучия этого человека». Вот как думал Фома в свои бессонные
ночи, полковник! и вот как заплатил ему этот полковник! Но довольно, довольно!..
Это избиение всех родов форели, противное истинному охотнику до уженья, как и всякая ловля рыбы разными снастями, производится следующим образом: в темную осеннюю
ночь отправляются двое охотников, один с пуком зажженной лучины, таща запас ее за плечами, а другой с острогою; они идут вдоль по речке и тщательно осматривают каждый омуток или глубокое место, освещая его пылающей лучиной; рыба обыкновенно стоит плотно у берега, прислонясь к нему или к древесным корням; приметив красулю, пестряка, кутему или налима, охотник с острогой заходит с противоположной стороны, а товарищ ему
светит, ибо стоя на берегу, под которым притаилась спящая рыба, ударить ее неловко, да и не видно.
О необъятной глубине и безграничности неба можно судить только на море да в степи
ночью, когда
светит луна.
Раз — это еще в деревне было — застала я его в саду с одною дамой, и ушла я… ушла, куда глаза мои глядят, и не знаю, как очутилась на паперти, упала на колени: «Царица, говорю, небесная!» А на дворе
ночь, месяц
светит…